Раскрутка экономики инфляцией, поднимающей спрос на все без исключение, отвлекает массового потребителя от принципиальных новшеств.
В апреле Банк Японии потряс денежный мир сообщением о готовности к массированной эмиссии. Планируемый уровень инфляции по мировым меркам скромен — всего 2% в год.
Но по японским — грандиозен: страна уже несколько десятилетий живет в условиях дефляции.
Действительно, отсчитывается она, в сущности, относительно доллара. А тот за эти десятилетия упал многократно. Имеется пара вариантов расчета — во какое количество как раз. В случае если делать выводы по стоимостям столичной недвижимости, золота либо нефти — раз в 5–10.
В случае если по стоимостям компьютерной техники — кроме того заметно встал. Для большинства практических целей возможно ориентироваться в среднем на падение в 3–5 раз.
И все-таки американский доллар остается основной точкой отсчета всей денежной совокупности. Так как для конкурентоспособности в мире остальные страны вынуждены опускать собственные валюты за долларом. По возможности — кроме того стремительнее.
Несмотря на все издержки, порождаемые инфляцией.
Увы, опыт первой Великой депрессии (1929–1939) и глобального валютного кризиса (1967–1975) продемонстрировал, что гонка инфляций не дает перевеса никому: обесценивать собственную валюту достаточно легко, и нереально заметно оторваться от соперников. Как писал превосходный математик Чарлз Латуидж Доджсон (он же автор Льюис Кэрролл) в книге «Алиса в стране чудес», нужно бежать со всех ног, чтобы хотя бы остаться на месте, — а вдруг желаешь куда-нибудь попасть, нужно бежать еще в два раза стремительнее.
Однако инфляцию оправдывает и освящает авторитет прославленного экономиста Джона Мейнарда Кейнса. Тот еще в 1920?е внес предложение лечить инфляцией депрессию.
В случае если впрыснуть потребителям дополнительную дозу денег, в погоне за ними производители оживятся.
Действительно, оппоненты Кейнса указали: в долговременной возможности инфляция страшна. Он ответил: в долговременной возможности мы все — покойники. На самом же деле он и не планировал применять собственный рецепт продолжительно, а указал: избыточные деньги нужно изъять — к примеру, дополнительным налогообложением развернувшегося производства — перед тем, как они пройдут полный цикл оборота в хозяйстве.
Увы, политики не следуют этому совету: весьма уж соблазнительна надежда пожить при непрерывно растущем производстве. В следствии, к примеру, глобальный валютный кризис обернулся невиданной ранее стагфляцией — сочетанием стагнации с инфляцией: непрерывно обесценивающиеся деньги уже никого не завлекали, так что каждый, кто имел возможность обойтись без текущего дохода, старался свернуть дело.
Рвать порочный круг было нужно шаманскими средствами наподобие тэтчеризма и рейганомики, побочные эффекты которых проявились уже по окончании ухода основных организаторов — Маргарет Хилды и Роналда Уилсона — с постов.
Отчего же, несмотря на данный тяжёлый всемирный опыт, Япония сейчас решается прибегнуть к инфляционному допингу — причем, если судить по заявленным замыслам, на долговременной базе, равняется осуждаемой Кейнсом и его оппонентами?
Эксперты в один голос отмечают: японская дефляция душит всю тамошнюю экономику. Товаров в том месте производится все больше и — благодаря постоянному совершенствованию производства — со все меньшими затратами. Денег же на рынке больше не делается.
Исходя из этого все стоимость уменьшаеться. Любой сохраняет надежду на следующий день приобрести то же, что имел возможность бы и сейчас, но дешевле. И откладывает приобретение. Спроса нет — приходится уменьшать предложение.
Производство свертывается либо в лучшем случае остается на прошлом уровне.
Из этого направляться: в случае если деньги начнут обесцениваться — их будут расходовать охотнее, не ждя предстоящего падения. И вся экономика завертится ускоренно. На этом основана, к примеру, совокупность принудительного понижения сокровища денег методом ограничения срока их обращения, еще до первой Великой депрессии предложенная Йоханом Сильвио Гезелем и с того времени то и дело вводимая в моду местными властями различных пораженных кризисом регионов.
Но простое фальшивомонетничество (а как еще назвать вброс в экономику денег, не обеспеченных никакими настоящими сокровищами?) на национальном уровне справляется с задачей никак не хуже.
На чужой печатный пресс не нужно разевать собственный роток…
