Из-за чего при всем разнообразии русских стартапов инвестору часто выясняется значительно удачнее вкладываться — в зарубежные.
Годом ранее мы организовали венчурный фонд с капитализацией в $30 млн, что специализируется на инвестициях в интернет-стартапы, причем в основном в Юго-Восточной Азии. Из нынешних пяти портфельных компаний только одна — родом из России.
Остальные находятся во Вьетнаме, Индонезии и Таиланде.
Из-за чего как раз Интернет и как раз Юго-Восточная Азия? Нам что, мало русских стартапов? Растолкую.
С Интернетом все ясно: достаточно взглянуть, как изменяется соотношение маркетинговых бюджетов, идущих в онлайн и офлайн. В случае если в Российской Федерации в 2011 году на интернет-рекламу был израсходован миллиард американских долларов, либо 10% неспециализированного бюджета, то в Соединенных Штатах соотношение офлайна и онлайна — уже 50 на 50.
А, к примеру, во Вьетнаме маркетинговые затраты на онлайн-рекламу составили всего $12 млн. Ясно, что эта цифра будет в скором будущем расти, причем кроме того не на десятки процентов, а в разы. Исходя из этого мы и стремимся создавать в том месте компании, каковые смогут взять плюсы от этого перетекания бюджетов.
Рынок Юго-Восточной Азии, как и по большому счету любой развивающийся, большое количество занимательнее, скажем, рынка американского. В Соединенных Штатах он очень сильно перегрет, в том месте выше борьба, больше венчурных денег. По отечественным собственным оценкам, сфера онлайн-электронной коммерции и сервисов в Юго-Восточной Азии на данный момент находится приблизительно на уровне развития русского рынка примера 2007 года.
В том месте нет электронных денег, нет собственного Ozon’a.
Наряду с этим в том месте четко заметен провал между инвесторами разных стадий. Качественные проекты «посевной» стадии относительно легко собирают деньги посредством «трех Д» (домашних, дураков и друзей) и бизнес-ангелов, каковые в состоянии инвестировать до полумиллиона долларов.
Более зрелые проекты смогут поднять деньги больших венчурных фондов, которых на рынке много; их размер инвестиций образовывает в большинстве случаев от $10–20 млн в проект. А вот между этими двумя группами инвесторов находится пустующая ниша, которую мы и поспешили занять.
Мы входим в компании по окончании «посевного» раунда, в то время, когда у тех уже имеется первые продажи и прототип. Причем неизменно на правах миноритарного акционера, потому, что думаем, что брать у предпринимателя б’ольшую часть компании — неправильно, это его демотивирует.
Плюс мы даем «умные» деньги — практически каждую собственную компанию «водим» по рынку и знакомим с потенциальными партнерами, помогаем выйти на новую географию. Благо среди инвесторов отечественного фонда имеется уроженцы Индонезии и Китая.
В Российской Федерации рынок интернет-стартапов весьма специфичен. По моим наблюдениям, 90% российских стартаперов занимаются по большей части хождением по форумам и непонятным коворкингом. В то время, когда видишь их на идущих целой чередой мероприятиях в третий либо четвертый раз, невольно вспоминаешь: а в то время, когда же они трудятся?
На старте человек обязан трудиться чуть ли не 24 часа в день, вкладывать все собственный деньги и время в проект — и лишь тогда его ожидает успех. У нас же много активностей и форумов в бизнес-инкубаторах попортило целый предпринимательский дух.
Еще одна особенность: каждый мало-мальски прилично выглядящий российский стартап (к примеру, имеющий прекрасную презентацию) страдает очевидно завышенной самооценкой. И с этим инвестору весьма сложно трудиться, приходится переучивать команду.
А как вам циркулирующие по рынку слухи — о стремительных и успешных инвестиционных сделках? Пришла мысль стартапа — оценили ее в 10 млн — тут же получили от инвестора пять — запустились Реальность же такова, что реально таких кейсов на рынке нет.
Бизнес-завтрак «Специфика выхода на европейские и рынки азиатских»
